Глава 18
1-2. Повеление Божие пророку Илии явиться к Ахаву. 3-6. Картина голода в последние дни засухи. 7-16. Встреча пророка с Авдием, царедворцем Ахава. 17-19. Свидание пророка с Ахавом, обличение его и предложение испытания силы Иеговы и Ваала. 20-38. На Кармиле: безуспешность молитвы и жертвы жрецов Ваала и ниспадение огня небесного на жертву пророка. 39-46. Казнь жрецов; появление дождя; возвращение Ахава и пророка.
1 По прошествии многих дней было слово Господне к Илии в третий год: пойди и покажись Ахаву, и Я дам дождь на землю.
2 И пошел Илия, чтобы показаться Ахаву. Голод же сильный был в Самарии.
1-2. "В третий год": дата эта не представляет противоречия с новозаветными показаниями - 3 года и 6 месяцев (Лк IV:25; Иак V:17), так как последние более точно обозначают всю продолжительность действия пророческого слова Илии, а данное место 3 Цар указывает лишь фактическую продолжительность бедствия засухи и голода (в первое время жители могли питаться запасами предыдущего года).
3 И призвал Ахав Авдия, начальствовавшего над дворцом. Авдий же был человек весьма богобоязненный,
4 и когда Иезавель истребляла пророков Господних, Авдий взял сто пророков, и скрывал их, по пятидесяти человек, в пещерах, и питал их хлебом и водою.
5 И сказал Ахав Авдию: пойди по земле ко всем источникам водным и ко всем потокам на земле, не найдем ли где травы, чтобы нам прокормить коней и лошаков и не лишиться скота.
6 И разделили они между собою землю, чтобы обойти ее: Ахав особо пошел одною дорогою, и Авдий особо пошел другою дорогою.
3-6. Предстоящее свидание пророка Илии с Ахавом падало на время наивысшего развитии засухи и голода, и здесь указаны обстоятельства, приведшие к встрече пророка с царем. Должность начальника дворца, введенная Соломоном (IV:6), существовала и у Ахава (ст. 3), царствование которого с внешней, политической и международной стороны было, по-видимому, отражением блеска Соломонова царствования (ср. гл. XX). Тем резче выступает упадок религии в это царствование, нашедший выражение, между прочим, в преследовании и умерщвлении Иезавелью пророков (ст. 4), т. е. сынов пророческих, совершавших благочестивые религиозные упражнения под руководством какого-либо пророка (ср. 1 Цар X:5; сл. XIX:20-24): очевидно, их было в данное время очень много в Израильском царстве (ср. 4 Цар II:3 сл. ); высоко поднявшее голову нечестие вызывало на борьбу с собой великую религиозно-нравственную силу обществ пророческих (неудачно называемых иногда "школами пророческими"). Авдий, начальник дворца Ахавова, по своему благочестию и усердию к религии Иеговы (ст. 3, 7, 12; ср. блаж. Феодорит, вопр. 55) скрывал и питал гонимых пророков в одной из пещер, может быть, на горе Кармиле.
7 Когда Авдий шел дорогою, вот, навстречу ему идет Илия. Он узнал его и пал на лице свое и сказал: ты ли это, господин мой Илия?
8 Тот сказал ему: я; пойди, скажи господину твоему: "Илия здесь".
9 Он сказал: чем я провинился, что ты предаешь раба твоего в руки Ахава, чтоб умертвить меня?
10 Жив Господь Бог твой! нет ни одного народа и царства, куда бы не посылал государь мой искать тебя; и когда ему говорили, что тебя нет, он брал клятву с того царства и народа, что не могли отыскать тебя;
11 а ты теперь говоришь: "пойди, скажи господину твоему: Илия здесь".
12 Когда я пойду от тебя, тогда Дух Господень унесет тебя, не знаю, куда; и если я пойду уведомить Ахава, и он не найдет тебя, то он убьет меня; а раб твой богобоязнен от юности своей.
13 Разве не сказано господину моему, что я сделал, когда Иезавель убивала пророков Господних, как я скрывал сто человек пророков Господних, по пятидесяти человек, в пещерах и питал их хлебом и водою?
14 А ты теперь говоришь: "пойди, скажи господину твоему: Илия здесь"; он убьет меня.
15 И сказал Илия: жив Господь Саваоф, пред Которым я стою! сегодня я покажусь ему.
16 И пошел Авдий навстречу Ахаву и донес ему. И пошел Ахав навстречу Илии.
7-16. Авдий легко мог узнать (слав. : потщася, LXX: espeose) пророка Илию (ст. 7) по его своеобразной внешности: "человек тот весь в волосах и кожаным поясом подпоясан по чреслам своим" (4 Цар I:8), - по этим признакам узнавали пророка. В беседе Авдия с пророком характерно, кроме глубокого почтения его к пророку (ст. 7, 9, 13), еще воззрение, что Дух Иеговы во всякий момент может унести пророка неведомо куда (ст. 12; ср. ст. 46; Иез III:12; VIII:3; XI:1; XLIII:5), как это и произошло при конце жизни пророка (4 Цар II:11). Из этой же беседы узнаем, какие напряженные усилия употреблял Ахав к отысканию Илии - "того, кто устами своими заключил облака, чтобы сделать одно из двух, или убедить пророка, чтобы отверз облака, или погубить его, если не убедится" (блаж. Феодорит, вопр. 55). Только клятвенное заверение пророка (ст. 15) в намерении своем предстать пред Ахава убеждает Авдия сообщить Ахаву о прибытии пророка (ст. 16). Имя Божие "Господь Саваоф" (евр. Иегова - Цебаот) или полнее "Господь Бог Саваоф" (Иегова - Елогей - Цебаот) употребляется почти исключительно у пророков (встречается особенно у Исаии, Амоса, Аггея, Захарии, Малахии, в псалмах и в книгах Царств и Паралипоменон) и означает Бога: 1) как небесного Вождя воинств Израилевых; 2) как Владыку светил небесных и преимущественно 3) как Господа ангельских воинств (см. у А. Глаголева, Ветхозаветное библейское учение об ангелах... с. 238-256).
17 Когда Ахав увидел Илию, то сказал Ахав ему: ты ли это, смущающий Израиля?
18 И сказал Илия: не я смущаю Израиля, а ты и дом отца твоего, тем, что вы презрели повеления Господни и идете вслед Ваалам;
19 теперь пошли и собери ко мне всего Израиля на гору Кармил, и четыреста пятьдесят пророков Вааловых, и четыреста пророков дубравных, питающихся от стола Иезавели.
20 И послал Ахав ко всем сынам Израилевым и собрал всех пророков на гору Кармил.
17-20. Ахав суеверно видит в пророке человека, приносящего народу несчастье (евр. охер, ст. 17, ахар; ст. 18: губить, губитель, ср. Быт XXXIV:30; Нав VI:18; VII:25), но пророк источник гибели Израиля видит (ст. 18) в идолослужении Ваалам (Ваал, кроме общего имени, имел еще разные эпитеты и прозвания: Вааль-Вериф, Ваал-Зебув и др., в которых идолослужители видели отдельные божества) и предлагает религиозное состязание с 450 пророками Ваала и 400 пророками Ашоры-Астарты, в присутствии "всего Израиля" (т. е. народных представителей) на горе Кармил. Гора Кармил (евр. Кармел, собств. сад, Нав XIX:26; Onomast. 602), к югу от залива Акко, составляет северное продолжение гор Ефремовых, близ потока Киссона. В древнее время г. Кармил, по Иосифу Флавию (Древн. V, 1, 22; Иуд. Война, III, 3, 1), составляла границу между Галилеею и Тирскою областью; известна была растительностью, а также обилием гротов. Пророком избрана была, вероятно, как центральное место в Израильском царстве, и притом близкое к летней резиденции Ахава (ср. ст. 46); наконец, здесь, очевидно, издавна был чтимый жертвенник Иеговы (ст. 30). Ахав немедленно исполняет предложение пророка (ст. 20), на которого только что пылал гневом (ст. 17): ясно, что личность пророка имела сильное влияние и на этого царя.
21 И подошел Илия ко всему народу и сказал: долго ли вам хромать на оба колена? если Господь есть Бог, то последуйте Ему; а если Ваал, то ему последуйте. И не отвечал народ ему ни слова.
22 И сказал Илия народу: я один остался пророк Господень, а пророков Вааловых четыреста пятьдесят человек [и четыреста пророков дубравных];
23 пусть дадут нам двух тельцов, и пусть они выберут себе одного тельца, и рассекут его, и положат на дрова, но огня пусть не подкладывают; а я приготовлю другого тельца и положу на дрова, а огня не подложу;
24 и призовите вы имя бога вашего, а я призову имя Господа Бога моего. Тот Бог, Который даст ответ посредством огня, есть Бог. И отвечал весь народ и сказал: хорошо, [пусть будет так].
25 И сказал Илия пророкам Вааловым: выберите себе одного тельца и приготовьте вы прежде, ибо вас много; и призовите имя бога вашего, но огня не подкладывайте.
21-25. Ввиду предстоящего испытания силы Иеговы и Ваала пророк Илия упрекает народ за допущенный им религиозный синкретизм - одновременное служение Иегове и Ваалу (ср. блаж. Феодорит, вопр. 57): выражение "долго ли вам хромать на оба колена", имеющее характер пословицы, заключает в себе ту мысль, что чистое идолослужение в некотором отношении лучше безразличного колебания между религией Истинного Бога и культом Ваала. Не получив ответа на свой упрек от народа, пророк указывает (ст. 22), что он здесь один из пророков Иеговы (в других местах Израильского царства оставались и еще пророки Иеговы, ср. ст. 4, 13; 2 Цар II:3, 5), а пророков Ваала - 450. (LXX добавляют в ст. 22: kai oi profhtai tou alsouV tetrakosioi; слав. : и пророков дубравных четыреста; добавление, видимо, заимствованное из ст. 19: жрецы Астарты-Ашеры не присутствовали на Кармиле, как видно и из ст. 25, 40). К ним и обращается пророк с предложением, ст. 23-25, принести здесь жертвы: жрецы - Ваалу, а пророк - Иегове, - при равных условиях (не подкладывая огня, ст. 23, 25), причем пророк предоставляет жрецам принести жертву прежде него (ст. 25), "чтобы постыжденные служители лжи не сказали, будто Ваал огорчился, что не ему первому воздан дар" (блаж. Феодорит, вопр. 58), а вместе и с той целью, чтобы впечатление силы и величия Иеговы, при ниспослании Им огня (ст. 24; ср. 38), более запечатлелось в сознании народа - после того как ранее будет показано ничтожество Ваала.
26 И взяли они тельца, который дан был им, и приготовили, и призывали имя Ваала от утра до полудня, говоря: Ваале, услышь нас! Но не было ни голоса, ни ответа. И скакали они у жертвенника, который сделали.
27 В полдень Илия стал смеяться над ними и говорил: кричите громким голосом, ибо он бог; может быть, он задумался, или занят чем-либо, или в дороге, а может быть, и спит, так он проснется!
28 И стали они кричать громким голосом, и кололи себя по своему обыкновению ножами и копьями, так что кровь лилась по ним.
29 Прошел полдень, а они всё еще бесновались до самого времени вечернего жертвоприношения; но не было ни голоса, ни ответа, ни слуха. [И сказал Илия Фесвитянин пророкам Вааловым: теперь отойдите, чтоб и я совершил мое жертвоприношение. Они отошли и умолкли.]
26-29. Xарактерно изображение молитвы и богослужебных действий жрецов культа Ваала, очень типичное для языческих культов древности вообще. Кроме молитвенных воплей с утра до вечера (26, 27, 29 ст, ), жрецы скакали (евр. пасах - прыгать хромая; LXX: dieirecon; Vulg. : transsiliebant, слав. ристаху, ст. 26) вокруг жертвенника; затем это кругообразное движение жрецов принимало более и более характер религиозной оргии: вооруженные мечами и копьями, в своей дикой пляске жрецы наносили друг другу порезы и раны, от которых истекали кровью (ст. 28) - суеверие, весьма распространенное у народов древности: филистимлян, моавитян, вавилонян, скифов, римлян, см. W. Nowack. Hebraische Archaologie, I, s. 194, вытекавшее из представления, что кровь, и особенно жреческая, сильна умилостивлять божество; евреям строго воспрещено было делать себе подобные нарезы на теле (Втор XIV:1); наконец, все указанное: дикие жесты при вращательном движении, лязг оружия, потоки крови - доводили жрецов до высшего экзальтированного состояния, обозначаемого евр. гл. гитнаббе (ст. 29), одного корня с наби - пророк; LXX и передают этот термин (ст. 29) 'eprofhteuon; слав. : прорицаху; Vulg ilIis profetantilus: в таком смысле названный евр. термин нередко прилагается к пророкам (1 Цар X:5-6, 10, 13; Иез XXXVII:10 и др. ), но по отношению к языческим исступленным пророкам, какими в данном рассказе являются жрецы Ваала, может приложимо и другое значение названного термина: "бесновались" (русск. синод. перев. ), греч. : mainomai, с которым родственно mantiV, "прорицатель"; в смысле "безумствовать, бесноваться", термин этот употреблен, напр., о болезни Саула (1 Цар XVIII:10; сн. Иер XXIX:26) В ст. 27 ироническая речь пророка рисует крайне антропоморфическое представление язычников о божестве. Молитвы и религиозно-экзальтированные действия жрецов продолжались до времени вечерней жертвы - минуса (бескровной, мучной жертвы, Чис XXVIII:4; Исх XXIX:39-41; ср. 4 Цар III:20; Дан IX:21), т. е. до времени от 3 до 5 часа пополудни (по библ. евр. счислению: между 9 и 11 часами дня).
Далее текст LXX имеет в ст. 29 прибавку (поставленные в русском синодальном переводе в скобки слова); по сравнению со ст. 30 прибавка эта не дает ничего особенного.
30 Тогда Илия сказал всему народу: подойдите ко мне. И подошел весь народ к нему. Он восстановил разрушенный жертвенник Господень.
31 И взял Илия двенадцать камней, по числу колен сынов Иакова, которому Господь сказал так: Израиль будет имя твое.
32 И построил из сих камней жертвенник во имя Господа, и сделал вокруг жертвенника ров, вместимостью в две саты зерен,
30-32а. Приступая к жертвоприношению, пророк приглашает народ к вниманию, и прежде всего возобновляет разрушенный давний жертвенник на Кармиле; это означало вместе и восстановление нарушенного народом завета с Богом (ср. XIX:10), выражая идею этого возобновления древнего завета, Илия, подобно Моисею (Исх XXIV:4), берет 12 камней по числу 12 колен Израилевых и строит из них один жертвенник во имя Иеговы: фактическое свидетельство, что 12 колен лишь временно и случайно разделились, но по идее составляют одно целое, что объединяющим началом для них служит вера в Иегову и служение Ему; причем племенное единство всех 12 колен подчеркивается происхождением их всех от Иакова, а религиозное единство и чистота культа внушается им через напоминание другого имени патриарха: Израиль (Быт XXXII:28), и ревности Иакова-Израиля об удалении из рода его богов иных (Быт XXXV:1, 10). На возникающей же вопрос: как мог пророк созидать жертвенник на Кармиле при законе о единстве места богослужения (Втор XII:5 сл. ), блаж. Феодорит дает следующий ответ (вопр. 56): "праведнику закон не лежит (1 Тим I:9)... Израильтянам, по легкомыслию их, узаконил Бог совершать богослужение в одном месте, чтобы, получив позволение совершать везде, не стали поклоняться и богам лжеименным. Пророк же хотел показать как бессилие обольщающих народы демонов, так и всемогущество Бога всяческих. Вести израильтян в иерусалимский храм было невозможно по причине разделения царства; посему и привел их на Кармил, где имел частое пребывание".
33 и положил дрова [на жертвенник], и рассек тельца, и возложил его на дрова,
34 и сказал: наполните четыре ведра воды и выливайте на всесожигаемую жертву и на дрова. [И сделали так.] Потом сказал: повторите. И они повторили. И сказал: сделайте то же в третий раз. И сделали в третий раз,
35 и вода полилась вокруг жертвенника, и ров наполнился водою.
32б-35. Ожидая ниспослания с неба чудесного огня на жертву, пророк делает все, чтобы устранить возможность какого-либо подозрения в искусственном подложении огня; для этого служит и канал вокруг жертвенника (в 2 саты глубины - ок. 1/2 четверика), весь наполнившийся водой после того, как обильно полили водою и жертву, и дрова; при этом число ведер воды (4x3) = 12 может иметь то же символическое значение, как и число камней жертвенника (31 ст. ): троекратное же число возлияний указывать может на таинство Троицы (блаж. Феодорит, 58 вопр. ). При приготовлении жертвы пророк действует как священник, по мнению Г. Гроция, "jure prophetico, minoribus legibus exsolutus, utmajores servaret".
36 Во время приношения вечерней жертвы подошел Илия пророк [и воззвал на небо] и сказал: Господи, Боже Авраамов, Исааков и Израилев! [Услышь меня, Господи, услышь меня ныне в огне!] Да познают в сей день [люди сии], что Ты один Бог в Израиле, и что я раб Твой и сделал всё по слову Твоему.
37 Услышь меня, Господи, услышь меня! Да познает народ сей, что Ты, Господи, Бог, и Ты обратишь сердце их [к Тебе].
38 И ниспал огонь Господень и пожрал всесожжение, и дрова, и камни, и прах, и поглотил воду, которая во рве.
36-38. В молитве своей к Иегове пророк именует Его уже не своим только Богом, как при воскрешении сына вдовы сарептской (XVII:20), а Богом Авраама, Исаака и Иакова, возводя мысль свою и других к откровению Бога завета Моисею (Исх III:15). Цель жертвы и молитвы пророка - совершенное обращение Израиля к Иегове (Слова "услышь меня, Господи, услышь меня ныне в огне!" - вставка, которую, однако, греч. т. имеет без вариантов). Ответом на молитву пророка было чудесное ниспадение с неба огня, показывавшее милостивое принятие Богом жертвы и молитвы пророка (ср. Лев IX:24; Суд VI:20-21). И этот небесный огонь попалил и не только дрова и жертву, но и персть, и воду, и камни, чтобы Божий алтарь не был поруган, когда нечестивые станут приносить на нем жертвы демонам" (блаж. Феодорит, вопр. 58).
39 Увидев это, весь народ пал на лице свое и сказал: Господь есть Бог, Господь есть Бог!
40 И сказал им Илия: схватите пророков Вааловых, чтобы ни один из них не укрылся. И схватили их, и отвел их Илия к потоку Киссону и заколол их там.
39-40. Впечатление величия и всемогущества Иеговы - в ниспослании огня с неба и попалении жертвы (обильно облитой водой) и само по себе и по контрасту с проявившимся ранее бессилием Ваала - было невыразимо сильно и подавляюще; исполненный глубокого благоговения к Иегове, веры в Него, народ вместе почувствовал неудержимое негодование на жрецов Ваала. При таком народном настроении "Ахав, если бы и хотел, не мог защитить лжепророков и жрецов идольских". По одному мановению пророка, выражавшего согласно закону (Втор XIII:9-10), что идолослужители и развратители народа должны быть убиты, народ схватил жрецов и повлек их к потоку Киссону, где они и были убиты, причем трупы и кровь их стремительный поток унес в море. Кисши, LXX: Kaswn; Vulg. : Cison, слав. : Кисон, поток Киссов, - поток близ Кармила и Фавора (Суд IV:7, 13; Onomast, 618), протекающий в северо-западном направлении через равнину Ездрилонскую или Изреельскую, берет начало у Дженина и впадает в Средиземное море у Кайфы; теперь "нахр-эл-Мутата" (Robinson. Palastina, III, 474). Таким образом, "по совершении чуда Илия повелел умертвить художников зла, и тогда уже разрешил облака от болезней рождения" (блаж. Феодорит, вопр. 58).
41 И сказал Илия Ахаву: пойди, ешь и пей, ибо слышен шум дождя.
42 И пошел Ахав есть и пить, а Илия взошел на верх Кармила и наклонился к земле, и положил лице свое между коленами своими,
43 и сказал отроку своему: пойди, посмотри к морю. Тот пошел и посмотрел, и сказал: ничего нет. Он сказал: продолжай это до семи раз.
44 В седьмой раз тот сказал: вот, небольшое облако поднимается от моря, величиною в ладонь человеческую. Он сказал: пойди, скажи Ахаву: "запрягай [колесницу твою] и поезжай, чтобы не застал тебя дождь".
45 Между тем небо сделалось мрачно от туч и от ветра, и пошел большой дождь. Ахав же сел в колесницу, [заплакал] и поехал в Изреель.
46 И была на Илии рука Господня. Он опоясал чресла свои и бежал пред Ахавом до самого Изрееля.
41-46. По прекращении бедствия засухи по слову пророка (XVII:1), Ахаву, присутствовавшему при избиении жрецов, пророк советует "есть и пить", т. е. успокоиться и подкрепиться (ср. Исх XXIV:11; Лк XII:19), так как народ возвращен к Богу и должна начаться нормальная жизнь, с чем вместе прекратится и народное бедствие. В предчувствии дождя пророк погружается в молитвенное состояние: наверху Кармила он "наклонился к земле, и положил лице свое между коленами" (ст. 42) - обычное на Востоке (напр., в Индии, Персии) положение человека, погруженного в молитву и созерцание. После непродолжительного ожидания малое облачко c моря (нередко, по описаниям морских путешествий, предвещающее начало обильного дождя) возвестило пророку наступление обильного дождя, что и последовало. Ахав, потрясенный и умиленный всем происшедшим (у 70-ти и в славянском тексте в ст. 45 имеется добавочное слово об Ахаве: kai ekcaie; слав. : и плакася), спешно поехал в резиденцию свою в Изрееле (евр. Изреел, LXX: 'Iezrael, 'Iezrael; ср. XXI:1; 4 Цар IX:25; - позже: равнина Ездрилон, Иудифь I:8, теперь Зерын, Onomast. 545, см. замеч. к IV:12); пророк же, желая утвердить в душе Ахава это спасительное настроение, пробегает, укрепляемый силой Божьею (ст. 46 ср. 4 Цар III:15), все немалое пространство от Кармила до Изрееля (ок. 240 стадий или 46 верст) пред колесницею Ахава. Из следующей (XIX) главы видно, как неглубоко было преобразующее влияние кармильского события на душу Ахава.